В воскресенье белорусы отчаянно пытались вырвать ничью у голландцев. При счете 1:2 Михаил Мархель не побоялся выпустить на поле 20-летнего Макса Эбонга. Для полузащитника «Шахтера» это было всего лишь второе появление в форме национальной сборной, а дебют состоялся лишь месяц назад в товарняке с Уэльсом.

А ведь еще совсем недавно Африд Макс Эбонг Нгоме, рожденный в семье камерунца Эстела и белоруски Натальи, о таком вряд ли мечтал. Лишь в прошлом сезоне полузащитник дебютировал в высшей лиге, а в нынешнем по-настоящему вырос: доверие Сергея Ташуева в «Шахтере», роль одного из лидеров молодежной сборной и заслуженное приглашение в националку. Макс до сих пор с трудом верит, что все это происходит с ним. Футболист рассказал Дмитрию Руто о событиях сезона, сложном карьерном пути, ярких воспоминаниях из детства и мечтах.


– Расскажи, что испытывает футболист, который в июне вместе с молодежной сборной громит команду Гибралтара, а уже через пару месяцев выходит в форме националки в товарняке против Уэльса.

– Да ничего такого. Опыт выступления на европейской арене у меня был, с «Шахтером» в Юниорской лиге УЕФА играл. А то, что вышел в Кардиффе в форме национальной сборной? Честно скажу, еще когда увидел расширенный список команды, было неожиданно. Естественно, поднялся эмоциональный фон. И хотелось еще больше тренироваться, еще лучше играть, чтобы попасть в окончательный список.

– Не боялся получить травму и в итоге пролететь мимо националки?

– Даже не думал об этом. Ведь зачастую как получается? Если постоянно этого боишься, в итоге травму и получишь. Так что спокойно работал и был уверен, что все будет хорошо.

– В сборной тебе достался козырный номер – девятый.

– Так какой дали, такой и взял. Я вообще особо не обращаю внимания на такие детали и никогда не стремлю выбрать какой-то определенный номер. В «Шахтере» же играю под 99-м, потому что это мой год рождения. Ничего особенного.

– Рассчитывал выйти на поле в матче с Эстонией в Таллине?

– Скажем так, очень хотел сыграть. Но при этом понимал суть происходящего. Это мой первый вызов, я сам молодой, а игра очень важна. Так что вообще не расстроился, когда в итоге не сыграл.

– Когда узнал о том, что сыграешь с Уэльсом?

– За день до матча Михаил Михайлович подошел, сказал, что даст шанс проявить себя, выпустит во втором тайме.

– Как прошла ночь накануне игры?

– Вообще спокойно, никакого волнения. Может, перед самим матчем немного трясло. Но это, по-моему, хорошо. Значит, понимаю ответственность, важность игры.

– Не верится, что ты не волновался, если вспомнить, что неделю до финала Кубка Беларуси в мае ты постоянно думал о предстоящем матче, накручивал себя.

– Так тот матч был реально важен для меня. Все-таки проходил в родном городе, где я вырос. Очень хотелось уехать оттуда победителем, с Кубком. Реально очень боялся проиграть. Вот и накручивал себя, волновался.

– Когда выходил в Витебске на поле, детские воспоминания нахлынули? Вспомнил, как сам сидел на трибунах ЦСК, следил за матчами?

– Да-да, было такое. Даже с друзьями потом обсуждали, как все интересно получилось. Вроде, сам недавно ходил на стадион, сидел на трибуне, а сейчас играю в финале Кубка Беларуси.

– Какое самое яркое воспоминание из детства, связанное с походом на футбол?

– Когда «Витебск» играл с «Белшиной», за хозяев еще выступал Дмитрий Хлебосолов. При счете 0:0 он со штрафного в конце мача положил в «девятку». Тогда эмоции просто перехлестывали. Это было в 2015 году, но запомнил тот эпизод навсегда.

Вот еще что интересно. Когда был малым, ходил на матчи «Витебска», в команде были Чесновский, с которым мы сейчас вместе в «Шахтере», Скитов – против него играю. Повороты судьбы реально интересные.

– Когда сидел на трибуне, мечтал играть за «Витебск»?

– Конечно. Даже представлял, как выхожу на поле, как забиваю. Думал, как будут радоваться болельщики, благодарить меня. На какой позиции видел себя? Да на любой. Просто важно было забивать на глазах у родителей, друзей.

***

– В детстве были эпизоды, случаи, из-за которых ты мог закончить с футболом?

– Если честно, ничего подобного. Тем более я вырос в спортивном дворе. Все ходили на футбол, плюс играли около дома. Я тоже постоянно бегал с мячом. Как любой ребенок, конечно, пропускал тренировки, но так, чтобы совсем закончить с футболом, этого не было.

– Почему не ходил на тренировки?

– Так как у меня семья была не сильно богатая, иногда, в детстве, не было денег, чтобы банально поехать на тренировку. В итоге играл, занимался во дворе. Иногда для меня это было даже интереснее, чем выполнять какие-то силовые упражнения на тренировках.

– Как часто приходилось пропускать тренировки из-за финансовых проблем?

– Не скажу, что часто, но бывали такие случаи. Обидно ли? Нисколько, всю ситуацию понимал. Я в семье был адекватным ребенком, поэтому не переживал. Во дворе играл в любом случае.

– А что касается покупки бутс, мячей?

– Был такой период, когда у меня не было спортивной обуви. И мой тренер Владимир Войтехович давал обувь, лишь бы я тренировался. Даже как-то помогал деньгами, чтобы я ездил на тренировки. Да, мне немного неудобно было, но очень благодарен тренеру за такую помощь.

– Когда ты сам себе впервые купил бутсы?

– Наверное, в 12 лет. На сегодняшние деньги они стоили 150 рублей. «Адидасы». Играл в них достаточно долго, года два точно. В детстве обувь небыстро убивалась, не то, что сейчас. Так что хватало надолго.

– Не было желания побыстрее заработать много денег, чтобы купить себе шикарную обувь, одежду, крутую машину?

– Такие мысли есть у всех. В детстве с друзьями мечтали :) Но каждый день о таком не думал. Просто жил, тренировался и о будущем особо не задумывался.

– В то время футбол для тебя был чем – игрой, которой ты наслаждался, или перспективой большого заработка?

– В детстве, естественно, просто нравилось играть, возиться с мячом, тренироваться. Получаю от этого удовольствие и сейчас. Но со временем, чем старше становлюсь, все больше понимаю, что благодаря футболу можно много зарабатывать, помогать семье.

– На что потратил первую зарплату?

– А вот точно не помню. Или часть оставил, а часть отдал родителям. Или купил бутсы. Большие ли были деньги? Цифру не назову, вряд ли вспомню, но для меня в том возрасте, когда в октябре 2016-го подписал первый профессиональный контракт с «Шахтером», эти деньги точно были немаленькими.

***

– В Солигорск же ты попал из футбольной академии в Поставах?

– Да. С другом Лешей Ефановым (в прошлом году он играл в мини-футбол за «Витэн-2») мы вместе ходили на тренировки в СДЮШОР «Комсомолец». У этого друга дядя – Олег Слаутин, игрок сборной Беларуси по пляжному футболу. Он предложил нам двоим поехать в Поставы. Я такой возможности очень обрадовался, потому что, когда раньше играл против команды академии, видел, что у ребят экипировка есть, поля шикарные, все на высоком уровне. Тоже захотелось играть за них. Приехали мы в Поставы, там работали Чернухин Евгений Юрьевич и Ясинский Сергей Михайлович. Первый тренировал ребят 1999 года, а второй – футболистов 1997 г.р. Мы приехали с другом на просмотр, думали, что проведем один матч и уедем. Но в итоге остались почти на месяц. За это время сыграл на лицензии против «Славии», «Белшины» и жодинского «Торпедо-БЕЛАЗ». Я такое удовольствие получал от футбола, тем более все удавалось. По итогам просмотра меня в Поставах оставили, а друг уехал домой. Только вот в академии удалось побыть совсем немного. В июне я перевез вещи, заселился, а в ноябре академия закрылась.

– Для тебя это стало неожиданностью?

– Еще какой. Все произошло буквально за один день. Ни слухов, ни разговоров не было о том, что академию закроют. Но однажды после вечерней тренировки нас собрали и сказали, что сложилась такая ситуация, через неделю академия закроется. Мы побыли там еще несколько дней и разъехались. Кто-то отправился в «Шахтер» (например, Макс Григорьев, Игорь Коляденко), Сергей Волков, например, уехал в «Витебск», и играет там сейчас. Я тоже вернулся домой. Да и других вариантов, если честно, не было.

– Что тебе дали несколько месяцев в Поставах?

– В первую очередь опыт жизни без родителей. Нужно было следить за питанием, за режимом, быть самостоятельным. Не скажу, что пришлось тяжело. По дому не скучал и в подушку не плакал :) Нравилось, что там много внимания уделялось футболу.

– На учебу забил?

– Старался, конечно, не все получалось. Более-менее удавался английский, физкультура, что понятно. История сначала нравилась. А вот математика, химия – это точно не мое.

– Была возможность остаться в «Витебске» после Постав?

– Может, и мог бы там заиграть, но дело в том, что в том возрасте я был очень маленьким и хиленьким. Техникой владел, но конкурировать в физическом плане было тяжело. Если бы не это, может, и остался бы в «Витебске». Только вот как сложилась бы карьера в этом клубе, понятия не имею.

– Твои партнеры по команде и сейчас отмечают, что тебе не мешало бы подкачаться.

– Так я это сам понимаю. Было бы проще, если бы был более фактурным. Стараюсь работать над этим.

– В случае столкновения с защитником на поле ты отлетишь назад?

– Смотря какой защитник :) Хотя у меня не было такого, чтобы отлетал от соперника. Могу сыграть жестко корпусом, у меня с этим проблем нет.

– А если столкнешься с Никитой Наумовым?

– Ну, ты сравнил. Это машина :)

***

– «Шахтер» стал переломным этапом в твоей карьере?

– Да. Очень благодарен клубу, рад, что сюда попал.

– Почему не удалось с первого раза себя зарекомендовать в Солигорске?

– Наверное, банально не был готов. Самое главное, что потом вернулся и остался в клубе.

– Сделать это тебя заставил Войтюхович?

– Не то, чтобы заставил. Он видел, что в «Шахтере» мне после Постав тяжеловато. Это касалось и тренировок, и быта. Все-таки совершенно другая обстановка, игроки самых разных возрастов, а не только сверстники. Мне поначалу было некомфортно. Я Владимиру Павловичу объяснил, что большого желания оставаться в Солигорске у меня нет. Тренер понял, но сказал, что больше такого шанса не будет, поэтому нужно терпеть, работать. Тогда все получится. Вернулся, и буквально через месяц, может, чуть меньше я раззнакомился с ребятами, сдружился. Все пошло намного легче.

– Кто из игроков тебя взял на поруки?

– Сразу мне начал помогать Дима Лисакович. Он такой раскрепощенный, открытый. Все мне рассказывал, показывал. Если случались какие-то конфликты на поле, всегда меня защищал, был на моей стороне. Очень благодарен ему за помощь.

– Тогда в Беларуси уже доминировал БАТЭ. Неужели не было желания попасть к борисовчанам?

– На самом деле глобально о том, что можно поехать на просмотр в тот или другой клуб, не думал. Тренеры из «Комсомольца» предложили показать себя в «Шахтере», я согласился. В итоге остался в Солигорске. И, честно говоря, когда смотрел матчи БАТЭ в Лиге чемпионов, огромного желания оказаться в Борисове не возникало. Даже не знаю почему. Да и какая разница, тем более в Юношеской лиге УЕФА за «горняков» я уже поиграл :)

– Думал когда-нибудь в детстве, что дойдешь до такого уровня?

– Да мне до сих пор иногда не верится, что играю в одной из лучших команд Беларуси, вызываюсь в национальную сборную страны. Бывало, иду по улице, посмотрю на себя со стороны, вспомню трудности, через которые пришлось пройти, и просто не верю в реальность.

***

– Когда дебютировал в высшей лиге, в апреле 2018-го, мог поверить в происходящее?

– Ох, тогда вообще не понимал, что произошло. В голове была куча мыслей. Помню, перед матчем сильно волновался. Но, честно говоря, когда готовился сыграть за «Шахтер» в Кубке, в марте 2018 года против «Днепра», тогда мандража было больше.

Помню, как-то мы, дублеры, собирались ехать на одном автобусе вместе с игроками основного состава «Шахтера». Я увидел, как Вадим Витольдович [Ласовский] нес то ли макеты, то ли картонные фигуры, подошел к нему и предложил помочь. На что он мне ответил: «Ты нам лучше в будущем на поле помоги».

– Кто из игроков того «Шахтера» тебя больше всего восхищал?

– Коля Януш. Настоящая легенда солигорского футбола. До сих пор впечатляет. Серб Никола Игнатьевич – просто топ. Александр Юревич классно играл, было интересно за ним наблюдать. Артем Старгородский. Вообще, за той командой реально было интересно следить. Даже весь состав сейчас могу назвать.

– Может, у тебя еще и плакат команды висел в комнате?

– Не, такого не было :)

– Планировал уже тогда, как будешь праздновать свои голы?

– Бывало такое. Как-то перед матчем с «Лучом» с Денисом Садовским, который сейчас играет в «Энергетике-БГУ», договорились, что если я забью, подбегу к нему, дам пятюню, изобразим что-нибудь. В итоге все так и сделали.

– Почему это не стало традицией, пусть и с другим партнером по команде?

– Наверное, потому что мало забиваю :)

– Если празднованиями голов ты еще не запомнился, то твои финты на поле уже давно привлекли внимание. Помнишь, финт Зидана в Кубке с «Днепром»?

– Да, первый мой официальный матч за основу «Шахтера». Если честно, специально прием этот не отрабатывал. Не думал, что, вот, приму мяч, сделаю так. Все произошло как-то машинально, на подсознательном уровне. Принял мяч, четко все сделал и побежал дальше.

– А есть финты, которые ты отрабатываешь заранее?

– Не сказал бы. Но в детстве так вообще очень много времени уделял этому. Каждое утро приходил на тренировку и Войтюховичу показывал новый финт. У нас с ним была даже такая договоренность. Когда уже окунулся во взрослый футбол, понял, что тут особо не пофинтишь.

– Любовь к таким действиям появилась, наверное, из-за того, что твой кумир – это Неймар?

– В детстве увидел, как он играет, сразу понравилось. Он вообще ничего не боится на поле. Что хочет, то и делает. Будто во дворе. Мне кажется, он даже не волнуется перед матчами.

– Слушай, ну у него же репутация не очень. Да, футболист хороший, но сейчас часто попадает в скандалы.

– Так он же мне понравился не как человек, а именно как футболист. А то, что у него вне спорта, в личной жизни, меня вообще не интересует. Мне нравится, как он играет.

– Он еще примечателен тем, что имеет на теле много татуировок.

– Точно. И, к слову, у меня тоже есть. На левой руке. Божья матерь, татуировка, посвященная маме.

– Какая была первая?

– Та, что про маму. Я ее сделал уже в 19-летнем возрасте, так что мама спокойно отреагировала.

– Какое должно произойти событие, чтобы ты набил новый рисунок?

– Даже не знаю. Может, если обыграем голландцев. Или если «Шахтер» станет чемпионом Беларуси :) Отличный повод.

***

– Тату обычно делают в знаковые, переломные моменты жизни. У тебя она, насколько знаю, не самая сладкая. Пришлось столкнуться со многими проблемами.

– Да, в принципе, ты прав.

– Расскажи о комиссии, которая едва не отправила тебя в интернат.

– Как-то в нашей семье было очень тяжело с финансами, залезли в долги. Нам даже отключили свет в квартире. В школе об этом узнали, и, несмотря на то, что семья у нас была благополучная (а с финансами проблемы бывают у всех), прислали комиссию. Если вкратце, поставили условие, что если не решим вопрос с деньгами, не закроем долги по коммуналке, меня отправят в интернат. Об этом узнал мой тренер в Витебске, подсуетился и помог уехать в «Шахтер».

– Тебе было страшно в тот момент?

– Честно, нет. Члены комиссии не прямо заявляли об интернате, а как бы намекали, поэтому их слова я всерьез не воспринимал. Если бы обозначили какие-то конкретные сроки, то, думаю, моя реакция была бы другой.

– Это, наверное, самая тяжелая жизненная ситуация, с которой пришлось столкнуться твоей семье?

– Да, наверное.

– А разъезд родителей как ты воспринял?

– Да никак на самом деле. Каких-то обид на отца вообще не было и нет. Скажем так, дед мне заменил отца. Я с него всегда брал пример. Папа уехал в Москву, живет сейчас там. Последний раз видел его в 2008 году. С мамой поехали в Россию, побыли там четыре дня, пообщались. И все, снова разъехались. Повторюсь, никаких обид нет.

– О цвете кожи тебя не раз спрашивали, с расизмом ты не сталкивался. Как удалось избежать конфликтов на расовой почве?

– Наверное, потому что вырос в среде, где люди с другим цветом кожи воспринимаются спокойно. И в Солигорске, где сейчас живу, в этом плане все замечательно. Да там городок небольшой, все друг друга знают. И когда иду по улице, пожелают удачи, сфоткаются, пожмут руку. Не скажу, что меня часто узнают, но бывает, что подходят. Когда дворами иду, малыши, что играют в футбол, подбегают. Помню, я даже сам с пацанами поиграл, составил им компанию :)

– В каком возрасте дал свой первый автограф?

– Когда привлекался к основе, в лет 17. Честно скажу, какой-то эйфории не испытал, будто все так и надо было.

***

– Мне рассказывали, что ты режимщик, никаких вольностей себе не позволяешь. Это воспитание такое или собственная установка?

– Все с детства пошло. Помню, еще в 12-13 лет на улице играл под присмотром мамы. Ребята даже иногда смеялись. А мама просто за меня очень переживала. Я ей говорил: «Все, один пойду поиграю, уже стыдно». Опускала, но, как оказывалось потом, следила за мной из-за дерева, издалека. Бабушка заставляла в 22.00 ложиться. Вот с детства и пошла любовь к соблюдению режима.

– Мама тебя даже не сразу отпустила в футбол, боялась, что «ноги поотбивают».

– Да, точно. Просто у нее брат Сергей Еременко был профессиональным футболистом, мама насмотрелась на его травмы. Поэтому и меня боялась отдавать в спорт. Когда приходил к нам в школу тренер Валерий Шаворов, к нему я не попал. А вот Вотюхович уже забрал.

– Закончим твоими целями. О чем мечтаешь?

– Хотелось бы играть в большом европейском клубе. Например, попал бы в «Манчестер Юнайтед» и тащил бы его со дна АПЛ :) Но пока это все мечты. Лучше я буду меньше о них говорить, а больше буду работать. Поэтому, кстати, и не особо часто даю интервью. Надо доказывать свое мастерство на поле, а не на словах.


Оригинал: Дмитрий Руто, by.tribuna.com